ярость и беспомощность,
отчаяние и покорность -
это озеро ставшее льдом,
а под ним катаясь по илистому дну,
в новом роскошном саване,
сбивая об рифы свои нежные плечи,
красивые губы, маленькие пальчики,
детские коленки, больные глазки...
запутывая волосы и ресницы
об мачты утонувших кораблей,
я дышу огромным жемчугом...
тону
просыпаюсь,
когда жемчужен уже не осталось
прошу укусить меня сильнее,
чтоб остался след,
что вернуться сюда, где ставлю метки,
в углах, на обоях, за шкафами и кроватями,
что б знать где я там или тут,
там манит своей легкостью и буйством красок,
отсутствием людей и присутствием понимания...
как же хочется голубики,
а сил нет что б выйти за ней
и не к кому обратиться...
отчаяние и покорность -
это озеро ставшее льдом,
а под ним катаясь по илистому дну,
в новом роскошном саване,
сбивая об рифы свои нежные плечи,
красивые губы, маленькие пальчики,
детские коленки, больные глазки...
запутывая волосы и ресницы
об мачты утонувших кораблей,
я дышу огромным жемчугом...
тону
просыпаюсь,
когда жемчужен уже не осталось
прошу укусить меня сильнее,
чтоб остался след,
что вернуться сюда, где ставлю метки,
в углах, на обоях, за шкафами и кроватями,
что б знать где я там или тут,
там манит своей легкостью и буйством красок,
отсутствием людей и присутствием понимания...
как же хочется голубики,
а сил нет что б выйти за ней
и не к кому обратиться...